Дверь в лето - Страница 31

Но он же говаривал, что умный человек должен всегда быть готов расстаться со своим багажом. Интересно, подумал я, сколько раз нужно быть одураченным, чтобы сойти за умного?

– Э-э, мистер Доути, просто из любопытства: а как обошлась компания «Мьючел эшшуранс»?

– «Мьючел эшшуранс компани»? Прекрасная фирма. Ну, во время Паники им тоже досталось, как и всем остальным. Но они выкарабкались. Вы и у них тоже застраховались?

– Нет.

Я не стал вдаваться в подробности – какой смысл? Рассчитывать на «Мьючел» не приходилось: я ведь не воспользовался своим контрактом с ними. Подавать в суд на «Мастер иншуранс» тоже бесполезно: что толку судиться с разорившимся трупом?

Вдруг я вспомнил, что Белла с Майлсом собирались продать «Золушку Инк.» группе «Маннике», когда выперли меня вон.

– Мистер Доути, а вы уверены, что у «Маннике» ничего нет? Разве они не владеют «Золушкой Инк.»?

– «Золушкой»? Вы имеете в виду фирму, выпускающую автоматические бытовые машины?

– Да, конечно.

– Мне кажется, это почти невозможно. То есть это попросту невозможно, поскольку группы «Маннике», как таковой, больше просто не существует. Я, конечно, не могу утверждать, что между корпорацией «Золушка» и типами из «Маннике» никогда не существовало никакой связи. Но я не думаю, что это была серьезная связь, если таковая вообще была – я бы что-то знал об этом.

Я махнул на это дело рукой: если «Маннике», рухнув, подмяла Беллу и Майлса, это вполне меня устраивало. Но, с другой стороны, если «Маннике» владела «Золушкой Инк.» и «доила» ее, то это ударило по Рики так же, как и по этим двум. А я не хотел, чтобы пострадала Рики, независимо от побочных эффектов.

Я поднялся.

– Ну что ж, мистер Доути… Спасибо за обстоятельные разъяснения. Я, пожалуй, пойду…

– Не уходите еще минутку, мистер Дэвис. Наше заведение… мы чувствуем определенную ответственность за судьбы наших клиентов, выходящую за рамки наших с ними контрактов. Вы же понимаете, что вы – не первый, кто попал в подобное положение. Совет директоров предоставил в мое распоряжение определенную сумму денег, так сказать, фонд помощи, дабы я мог в подобных случаях несколько облегчить участь наших бывших подопечных. Эти…

– Мне не нужна благотворительность, мистер Доути. Но тем не менее спасибо.

– Это не благотворительность, мистер Дэвис. Это заем. Можете назвать его «рисковая ссуда». Наши потери по таким займам просто мизерны… а мы не хотели бы выпускать вас отсюда с пустыми карманами.

Я призадумался. Мне сейчас даже постричься было не на что. Но, с другой стороны, занимать деньги – все равно что пытаться плыть, держа в каждой руке по кирпичу… А маленькую сумму, взятую в долг, отдать труднее, чем миллион.

– Мистер Доути, – сказал я медленно, – доктор Альбрехт сказал, что я могу занимать здесь койку и получать миску похлебки еще четыре дня.

– Я полагаю, это так; надо взглянуть в вашу карточку. Не подумайте, конечно, что мы можем вышвырнуть человека за дверь, если он не готов к выписке, а оговоренное контрактом время вышло.

– Я так и думал. Но сколько стоит в сутки комната, которую я занимал у вас, и питание?

– Но ведь мы не сдаем комнаты. И у нас тут не больница: мы просто создаем необходимые условия, чтобы наши клиенты, проснувшись, могли немножко прийти в себя.

– Да, конечно. Но сколько это стоит, вы должны знать – хотя бы для отчетов перед налоговым управлением.

– Мм-м… и да и нет. Наши цены устанавливаются по-другому. Значит, так: амортизация; потом – содержание управленческого персонала, накладные расходы, диетическое питание, зарплата обслуживающего персонала… ну и так далее. Думаю, можно было бы подсчитать.

– Не трудитесь. Сколько стоят сейчас сутки в больнице, плюс питание?

– Это не совсем по моей части… но, я думаю, где-то около ста долларов в сутки.

– Мне причиталось четыре дня. Не могли бы вы ссудить мне четыреста долларов?

Вместо ответа он произнес какой-то цифровой код, давая команду своему механическому помощнику, который тут же отсчитал мне восемь пятидесятидолларовых бумажек.

– Спасибо, – сказал я искренне, спрятав их. – Сделаю все, что будет в моих силах, чтобы этот долг не слишком долго за мною числился. Шесть процентов? Или деньги подорожали?

Он отрицательно покачал головой.

– Это не кредит. Раз вы решили насчет своих четырех дней так, я уже распорядился, чтобы их считали израсходованными на это.

– Да? Послушайте, мистер Доути, я… – как бы это сказать – я не хотел выкручивать вам руки. Разумеется, я эти деньги…

– Прошу вас, не стоит. Выдавая вам эти деньги, я приказал своему помощнику отметить, что они пошли на оплату вашего четырехдневного пребывания у нас. Вы же не хотите, чтобы у наших ревизоров болела голова из-за несчастных четырех сотен? Я собирался дать вам в долг гораздо больше.

– Ну что ж… Спорить не буду. Скажите, мистер Доути, это много? Какие сейчас цены?

– Мм-м… Трудный вопрос.

– Ну, хотя бы чтобы иметь представление. Сколько стоит поесть?

– Пища стоит вполне умеренно. За десять долларов вы можете прилично пообедать… если не будете выбирать дорогие рестораны.

Я снова поблагодарил его и ушел с очень теплым чувством к этому человеку. Мистер Доути напомнил мне нашего армейского казначея. Военные казначеи бывают двух видов: одни показывают вам, где написано, что вы не можете получить причитающегося вам, вторые роются в приказах и инструкциях до тех пор, пока не найдут подходящий параграф, чтобы заплатить вам то, что вам надо. Даже если вы этого не стоите.